Индустрия, эксплуатирующая женские тела, уже давно работает не только в реальной жизни, но и в онлайн-пространстве. Часто женщинам предлагают « легкие деньги» за вебкам — якобы ни к чему не обязывающее общение с незнакомцами через интернет. Само собой, в реальности за такой работой скрывается множество проблем .

Мы решили выяснить, что значит работать вебкам-моделью в Казахстане. Для этого мы поговорили как с самими моделями, так и с психологами и юристом.

Дисклеймер: Материал написан в образовательных целях и не предназначен для аудитории младше 18 лет. Также напоминаем, что организация или вовлечение в оказание услуг сексуального характера — уголовное преступление.

Текст Ксения Киндеева

Редактура Никита Шамсутдинов

Разрешен ли вебкам в Казахстане?

Вебкам-бизнес — это сеть платформ с моделями разных возрастов, которые проводят онлайн-трансляции. Характер встреч бывает разным: от общения на тему прошедшего дня до просьб наблюдателей исполнить их сексуализированные фантазии. Нередко моделей просят раздеваться и, например, повторять какие-либо порно-сцены. В связи с этим вебкам принято считать частью порно-индустрии.

В сентябре 2024 года в Казахстане вступили в силу поправки в УК, которые ввели наказание за «услуги сексуального характера в режиме реального времени посредством интернета». При этом, как объясняет докторка права и правозащитница Халида Ажигулова, поправки коснулись именно вовлечения в вебкам-бизнес. Они предполагают наказание для лиц, которые создают онлайн-платформы для вебкама.

По словам правозащитницы, изменения в законах предполагают для организаторов вебкам студий ответственность, аналогичную подобной для сутенеров, сводников или держателей притонов.

— Сам вебкам, как и проституция, законодательно не запрещен, но эта деятельность также находится в серой зоне. То есть саму вебкам-модель никто не будет наказывать за участие в вебкаме, — поясняет Халида Ажигулова.

Изменения в УК привели к маскировке рекламы по вовлечению в вебкам-бизнес в соцсетях. Если раньше можно было увидеть объявления, прямым текстом говорившие о вебкаме, то теперь преимущественно попадаются вакансии «модели трансляции видеочата», «оператора чата» или даже «переводчика на удаленке».

— Я считаю, что это однозначно нужные поправки в нашем законодательстве. Но я бы пошла дальше, и установила уголовную ответственность в том числе и для клиентов, которые пользуются такими вебкам-платформами. Потому что именно спрос рождает предложение. Если не будет клиентов, то никто не будет принуждать девушек заниматься вебкамом, — подчеркивает Ажигулова.

Что толкает на работу вебкам-моделью?

Мы сумели связаться с несколькими моделями из вебкам-студий в РК и узнать, как они оказались в этой индустрии. Отметим, что большая часть собеседниц отказалась делиться своими историями — они лишь написали, что пришли в вебкам «по собственному желанию» и «ни о чём не жалеют».

Анна, 20 лет

Анна учится в университете и периодически берет заказы в вебкам-студии, чтобы платить за учебу. На работу вебкам-моделью девушку подтолкнули финансовые проблемы в семье. По словам собеседницы, первые деньги действительно порадовали ее: за пару часов можно было получить больше, чем за месяц на обычной подработке. Но вскоре ей пришлось столкнуться с последствиями работы.

Каждый раз, когда кто-то смотрит на меня слишком долго, мне кажется, что он меня узнал

— Клиенты порой требуют откровенных вещей, угрожают, шантажируют. Один мужчина сказал, что записывает мои трансляции и выложит их в сеть, если я не выполню его, так сказать, пожелания. А я всё-таки не могу отказаться — мне нужны деньги, да и в студии это в целом не принято, нельзя, — рассказывает Анна.

Девушка признается, что после начала работы в этой индустрии её начал одолевать страх выходить на улицу.

— Каждый раз, когда кто-то смотрит на меня слишком долго, мне кажется, что он меня узнал. Я не знаю, действительно ли мои видео слили, но жить с этим страхом порой бывает просто невыносимо, — объясняет она.

Томирис, 23 года

Томирис искала работу, чтобы избавиться от финансовой зависимости со стороны родителей. В поисках подходящего места она наткнулась на вакансию администратора в фотостудии и решила откликнуться на неё. Резюме девушки рассмотрели и пригласили на собеседование.

Когда Томирис пришла на встречу, она выяснила, что в действительности откликнулась на вакансию администратора в вебкам-студии. Кроме того, во время разговора работодательница предложила ей попробовать себя именно в роли модели.

— Она (руководительница студии — прим. ред) сказала: «Ты же хочешь зарабатывать минимум 300 тысяч, а не 70?». Я согласилась, а потом начала очень сильно жалеть, — делится Томирис.

Уже после второй недели работы девушка стала чувствовать себя подавленно — ей писали с угрозами, намереваясь найти адрес для личной встречи.

— Один клиент сказал, что знает, в каком городе я родилась. Он нашел мои соцсети и сказал, что знает, где я сейчас живу. Я не могла просто заблокировать его, потому что студия запрещала терять каких-либо клиентов, — объясняет Томирис.

Как рассказала девушка, за всё время работы в вебкаме её не оставляло чувство, будто она «находилась в заточении, как пленница».

— Я зарабатывала в десять раз больше, чем на должности официантки, но каждый день меня сопровождали унижения. Я понимала, что если уйду, мне нечем будет платить за аренду. Но было осознание, что чем дольше буду работать моделью, тем сложнее будет выйти из этой мерзкой среды. Вот поэтому я и покинула вебкам спустя три месяца. Родители всё-таки помогли с деньгами, — резюмирует она.

Мира, 28 лет

Мира считала, что вебкам станет для неё отличным способом заработка, поскольку она привлекательна и находится в хорошей физической форме. Кроме того, ей казалось, что эта индустрия «поможет ей раскрепоститься». В итоге работа привела к паническим атакам.

— Один мужик почти день за днём писал мне, что якобы купил мои видео у студии и теперь будет шантажировать меня всякими кадрами. Я начала умолять администраторов помочь разобраться с этим, но они только пожали плечами — видите ли, это часть работы, — рассказывает девушка.

Если брошу сейчас — останусь ни с чем. Каждый раз включаю камеру, а мне выть хочется

По словам Миры, она все ещё работает в вебкаме — даже несмотря на пугающие сообщения от клиентов. Она объясняет, что пока не видит для себя другой альтернативы.

—Если брошу сейчас — останусь ни с чем. Каждый раз включаю камеру, а мне выть хочется, — резюмирует девушка.

— Вебкам-бизнес опасен тем, что преступники вовлекают в него уязвимых женщин, которые нуждаются в финансовых средствах, либо страдают от наркотической зависимости. В том числе могут вовлекать и несовершеннолетних. К вебкам-моделям применяется психологическое, физическое и сексуальное насилие, чтобы заставить их работать в этом бизнесе, — комментирует Халида Ажигулова.

Чем грозит работа в вебкаме?

Психологиня Рената Трубачева считает, что вебкам является одной из форм сексуальной эксплуатации. По её словам, последствия такой работы для психического здоровья моделей могут быть настолько же разрушительными, как и в проституции.

К основным рискам для работниц вебкам-индустрии Трубачева относит постоянный страх разоблачения и шантажа, социальную изоляцию и эмоциональное выгорание. Клиенты часто воспринимают моделей как объекты, что ведёт к обесчеловечиванию и нарушению границ женщин. Также, подчеркивает экспертка, почти половина вебкам-моделей сталкивается с давлением для вовлечения в офлайн секс-услуги.

Ещё, отмечает психологиня, чуть меньше половины моделей испытывают деперсонализацию, теряя связь с собственными эмоциями. У них развиваются тревожные расстройства, нарушения пищевого поведения, проблемы в личной жизни. Многие прибегают к алкоголю или самоповреждению, а в тяжелых случаях сталкиваются с ПТСР и депрессией.

Специалистка центра психологии «Форсайт» Екатерина Капустина объясняет, что вебкам заставляет женщин оценивать себя только через призму внешности, тем самым разрушая их самооценку.

Выйти из этой индустрии сложно не только из-за финансовых причин, но и из-за искаженного представления о своей ценности. «Я больше ни на что не способна, кроме вебкама» — эта мысль становится серьёзным барьером

Внешняя объективация со стороны клиентов приводит к тому, что и женщина начинает воспринимать себя саму как объект, оценивая свою значимость только через внешность. Женщина не воспринимает себя как достойную уважения личность и может думать о том, что она важна только если красива, — указывает психологиня. — Поэтому выйти из этой индустрии сложно не только из-за финансовых причин, но и из-за искаженного представления о своей ценности.«Я больше ни на что не способна, кроме вебкама» — эта мысль становится серьёзным барьером.

По словам психологини Екатерины Сидоровой, вебкам также разрушает взаимоотношения моделей с близкими людьми

— Занятость в вебкаме редко встречает одобрение от социума, и вебкам-моделям приходится скрывать от друзей и близких этот факт. Чувство стыда часто ведёт к дистанцированию и социальной изоляции. Это также влияет и на необходимость решать возникающие проблемы самостоятельно, не прибегая к помощи близких, — поясняет экспертка.

Она добавляет, что вебкам-модели могут чувствовать себя использованными и ожидать от окружающих заочного негативного отношения или манипуляций после опыта взаимодействия с клиентами. Кроме того, после длительного пребывания в индустрии женщина может воспринимать общение с мужчинами исключительно в разрезе того, сколько ей заплатили. Это усложняет построение искренних отношений.

В целом, большая часть студий игнорирует ментальное состояние моделей, ставя прибыль выше их здоровья. Поэтому, по словам эксперток, вебкам — не о «легких деньгах». Это травмирующая индустрия, последствия от которой могут чувствоваться всю жизнь.

Также стоит отметить, что вебкам обычно ассоциируется с крупными доходами: платформы заявляют, что их модели могут получать от 500 до 5 тысяч долларов в месяц. Однако фактически, по данным самих же платформ, у женщин забирают от 15 до 35% их заработка — а с учетом списаний на «операционные расходы» модель в итоге получает лишь 35-75% от реально заработанных денег.

— Большую часть прибыли владельцы вебкам-бизнеса забирают себе. То есть это точно такая же эксплуатация как и при принуждении к проституции, — подчеркивает правозащитница Халида Ажигулова.